Три письма, найденные у убитого немецкого солдата, как будто ничего не говорят о войне, в них как будто ничего нет о фашистских зверствах, - это письма о немецком быте. Они говорят о самом обыкновенном, и это самое страшное в них.

Убитого немецкого солдата звали Ганс, он родом из Эрфурта, там у него осталась невеста, девушка Инга, которой только недавно исполнилось 19 лет. Ганс и Инга очень любили друг друга и собирались жениться по окончании войны. Повидимому, это самые обыкновенные немецкие молодые люди из трудящейся среды.

В начале августа Ганс получил на фронте письмо, которое причинило ему, видимо, острую боль, Инга писала:

«Мой любимый Ганс! Я ищу тебя, и мои мысли не находят, на чем остановиться… Сегодня я была на комиссии. Оберфельдмайстер, когда я его спросила, что будет со мной, сказал, что вопрос ясен, - ведь у меня нет ни матери, ни отца. Я пыталась после этого спрятаться, чтобы меня не нашли. Но это не удалось.

Любишь ли ты еще меня?

Горст с первого августа старший фельдфебель. Оба Горст и его любовница затаскивали меня в это грязное место. Когда ты получишь это письмо, я буду уже там. Я не могу убежать из моего любимого Эрфурта.

Что я могу еще тебе сказать? Я люблю тебя.

Тысячу раз целую тебя. Твоя Инга».

Из переписки видно, что Ганс немедленно написал своему отцу. Повидимому, он просил его вмешаться и спасти Ингу, которую по фашистскому закону о принудитель-ном деторождении, немецких женщин отправляли на случный пункт. Нам не известно, хлопотал ли отец Ганса за Ингу. Его письмо Гансу до нас не дошло. Во всяком случае Инга разделила судьбу многих немецких и стала жертвой гитлеровского охранника.

Ее второе письмо проникнуто отчаянием. Она пишет, между прочим:

«Сегодня я была у врача. Я не могла больше выдержать. Он сказал, что у меня не аппендицит, а венерическая болезнь. Я этому не хочу верить!

В момент, когда я пишу это письмо, я чувствую себя хуже, чем собака. Но все же будь спокоен, твоя Инга, словно животное, может все выдержать.

Мое состояние ужасное. Я должна лежать в кровати. У меня болит голова, в глазах сплошной туман. Тысячу поцелуев. Любящая тебя Инга».

Ганс ответил своей невесте. Он написал, что ему остается одно: искать смерти на поле сражения. Он получил письмо от отца, который разузнал обо все, жалеет Ингу, но считает, что она не может быть уже женой честного немца. Об этом Ганс тоже написал своей невесте. Он не винил ее и не жаловался. Он, повидимому, безропотно перенес несчастье. Всякие протесты были бы бесполезны. Таков быт фашистской Германии.

Инга писала в своем третьем письме:

«Я не виновата и все-таки должна за все одна отвечать. Но я не буду бороться и просить твоей любви. Если ты чувствуешь, что после того, что случилось, ты будешь меня любить и женишься на мне, то инициатива должна быть твоя. Я люблю тебя больше, чем свою жизнь.

Сейчас нам скверно, но, может быть, нынешние страдания помогут нам быть когда-то счастливыми.

Ты не хочешь больше жить, а хочешь пасть на поле битвы. Я прошу тебя, не делай этого. Если ты умрешь, то это моя вина. Можешь ли ты меня извинить и дальше любить?»

На этом переписка обрывается. Но Ганс не разорвал писем своей бывшей невесты и не выбросил их. Он хранил их до своей смерти.

Эти три письма неведомой немецкой девушки показывают, во что превратили фашистские скоты любовь, брак, семью, в Германии. Они опаганили все, что человечество привыкло считать высоким и святым. Ужасна покорность, с какой немецкие люди принимают это насильственное превращение их в свиней. Инга не возмущается. Она безвольно идет на поругание, как рабыня, лишенная чувства человеческого достоинства. Она знает, что ее крик не был услышан. Фельдфебель Горст насилует ее на основании закона. Жизнь ее разбита. Фашистская свинья прошла через цветник ее молодости, оставила свои грязные следы. Но это – в порядке вещей. И также покорно подчиняется неизбежному молодой немецкий солдат Ганс. Его невесту позорно распяли, обесчестили, заразили. Он не смеет возмущаться этим. Он не имеет даже права открыто поведать свою печаль, его сочтут плохим немцем.

С этими свиными понятиями о женщине фашистские негодяи ворвались в нашу страну, где так высоко поднято достоинство советской женщины, где свята ее любовь, где уничтожены все рабьи законы о женщине, где циничное отношение к женщине и ее чести является тяжким преступлением. Фашистская грязная свинья поганит советских женщин в захваченных районах.

Письма немецкой девушки Инги – это обличительный документ, который говорит об опасности германского фашизма, как дурной болезни. Фашизм должен быть уничтожен, как уничтожают такую болезнь. Европа и весь мир должны быть очищены от заразы, от фашистского сифилиса, от заживо сгнивших людей, от этих фельдфебелей Горстов. Только основательная дезинфекция Германии даст ей возможность снова войти в культурное общество без опасности занести в нее фашистское свинство.

Д. Заславский